Рисунок — не форма, но способ видения ее.

Красивые вещи делаются бессознательно.

Вы знаете, как я ненавижу продавать, я всё время надеюсь сделать лучше.

Живопись не слишком трудна для того, кто мало знает, но для того, кто знает много, дело обстоит совсем иначе.

Живопись требует небольшой тайны, некоторой неопределённости, некоторой фантазии. Когда вы вкладываете совершенно ясное значение, людям становится скучно.

Искусство — это обман. Художник становится таковым лишь в определённое время благодаря усилию воли. А видят предметы все люди одинаково.

Искусство не то, что вы видите, но то, что заставляет видеть других.

Как было бы всё просто, если бы нас соблаговолили оставить в покое! Журналисты надоедают публике нашими произведениями и надоедают нам своими статьями и фразами. Они хотят объяснить, все объяснить и ничего не объясняют. Как это глупо — заставлять людей смотреть на наши работы! Прекрасное — это тайна.

Кто в наши дни решился бы предпринять то, что делали люди, подобные Микеланджело и Тинторетто? Кто мог бы играючи решать проблемы исполнения, бесстрашно и удачно использовать в композиции большие группы, ракурсы, движения, архитектуру, атрибуты, натюрморты, действие, экспрессию и декорации? Два яблока в компотнице, да рисунок обнаженной натуры поглощают все наши силы.

Мне думается, что в наше время тот, кто хочет серьёзно заниматься искусством и отвоевать себе в нем хоть маленькое, но своё место, или, по крайней мере, сохранить свою индивидуальность, должен стремиться к уединению. Слишком уж много кругом шума. Можно подумать, что картины делаются, как биржевые цены, в сутолоке стремления к наживе и что художники нуждаются в чужом уме и идеях соседа, чтобы что-нибудь создать, точно так же как дельцы нуждаются в чужих капиталах, чтобы заработать деньги. Вся эта суета горячит ум и искажает верность суждения.

Можно и совсем не выходить из дому: трёх старых кистей, воткнутых в суп из травы, вполне достаточно, чтобы написать пейзажи всего мира. Вот мой друг Закарьян. Он может работать хоть двадцать лет с одним орехом, ягодкой винограда и ножом, только меняя их места!

Музы никогда не спорят, они целый день работают в одиночестве, а под вечер собираются вместе и танцуют, но не беседуют.

Нет искусства менее спонтанного, чем у меня. Что я делаю, это результат размышлений и изучения великих мастеров.

Ничто в искусстве не должно казаться случайным, не один жест.

Нужно иметь высокое понятие не о том, что делаешь, а о том, что сможешь когда-нибудь сделать.

Революционеры? Не говорите этого. Мы как нельзя более принадлежим традиции. И, может быть, Тициан, садясь в гондолу, сказал бы мне несколько слов.

Только тогда, когда он уже не знает, что он делает, вынуждает художника делать хорошие вещи.

У всех есть талант в 25. Трудность состоит в том, чтобы иметь его в 50.

Часто говорят: многие плохие живописцы знали анатомию, а многие хорошие — не знали. Следовательно, анатомия не нужна. То же самое говорят о перспективе. Я отвечу им: нужно знать всё, но уметь пользоваться тем, что знаешь.

Добавить комментарий

Имя (обязательное)

E-Mail

Подписаться на уведомления о новых комментариях

Обновить

Отправить

Отменить